Анастасия Синицена, Ленинградская область, город Тихвин

Меня зовут Анастасия Синицена, мне 17 лет. Я увлекаюсь русской литературой, сама пробую писать рассказы и стихи. Любимых книг много, например - произведения Н.В. Гоголя, М.А. Булгакова. Из современных авторов – книги В.Ю. Панова. Помимо книг увлекаюсь психологией, древней историей и славянской мифологией.

Ангел из метро (Лизонька). 
Многие люди необоснованно боятся метро. Это можно объяснить клаустрофобией или простой паранойей, а можно посмотреть и с другой стороны. Сколько лиц ежедневно видят эти стены? Сколько глаз каждый день отражается в стёклах? Сколько мыслей звучит, заглушая шум приближающихся поездов? Эти и многие другие факторы образуют в метро уникальную атмосферу.
Игорь всегда считал себя человеком, лишённым предрассудков. Какая атмосфера, какая аура? Чушь! И каждое утро проводил, уткнувшись в книжку в одном из вагонов московского метро. Игорь работал редактором в одной газете. Так же, как многие, любил выезжать на природу в выходные, стремился к карьерному росту, ценил дружбу… Не было в нём ничего особенного. Да, симпатичен, неглуп, но сколько их таких?..
Так рассуждала сидящая напротив девушка. Мини-юбка (и это в ноябре!), яркая окраска и ногти сантиметров пять в длину. Типичный портрет ветреной столичной девицы-стервочки.
Игорь отвёл глаза от страницы и посмотрел на неё. Красивая, ничего не скажешь. Одна из сотен красивых и тысяч, пытающихся такими казаться. Ничего особенного. Он перевёл взгляд на окно.
Девушке, хоть Игорь ей и не приглянулся, отсутствие внимания с его стороны не понравилось. Но, сколько она не стреляла глазками и сколько не качала тоненькой ножкой, Игорю красавица оставалась безразлична.
В конце - концов, уже кипя от злости, девица убедила себя, что он, наверное, нетрадиционной ориентации и принялась весело щебетать с подошедшим парнем (уже шестым за поездку).
- Станция метро Лубянка, - сообщил скучный монотонный голос. – Уважаемые пассажиры, просим вас… О чём его просят, Игорь не расслышал. Он смотрел на суетящихся на платформе людей, и вдруг у самого края увидел девушку, одетую совершенно не по погоде. Но, в отличии от той стервозной, на ней было легкое белое платье до пят и… варежки на руках.
Девушка смотрела прямо на него. Вдруг она спрыгнула на рельсы, но через мгновение оказалась прямо перед вскочившим Игорем, приложив к стеклу руки в варежках. Она улыбнулась. За спиной белели лебединые крылья.
Пока потрясённый Игорь хватал ртом воздух, поезд тронулся. Он только успел заметить, что девушка, свесив ноги, села на край платформы…
За весь день Игорь так и не смог убедить себя, что он просто задремал в вагоне, и что всё случившееся – сон. Ночью, почти перед самым закрытием, он пришёл на Лубянку. Шаги в почти пустом метро были хорошо слышны, но Игорь не заметил, как рядом с ним оказалась бабушка с ведром и шваброй.
- Что, милый, Лизоньку ищешь?
- Извините, думаю, вы ошиблись. Я никого не искал.
- Ищешь, ищешь, я же вижу! А она тебя, пади, и не ждёт вовсе.
- Да что за Лиза? Вы что-то путаете, женщина!
- Не Лиза, а Лизонька. Не уж-то не видел ты её сегодня? Худенькая, светленькая, с крылышками…
- Что вы сказали?! С крылышками?! Кто она?!
- Я ж сказала – Лизонька! Живёт она тут у нас, да не всяким показывается. Ты вот, видать, понравился ей. А она людей защищает. Смотрит, чтобы никто не упал, не сбросился, поезда чтоб с рельс не сходили. Ангел, в общем, местный.
- И на каждой станции такие… Лизоньки есть?
- Нет, у нас только. Тут во время взрыва жених её погиб. Она горя не перенесла ангелом стала. Не умерла она – нет, с собой кончать даже не думала. Просто Господь её ангелом сделал, чтобы не страдала. А она всё равно плачет. Вот тут, сядет на край – и ревёт.
- А рукавицы ей зачем?
- А это ей Нюта подарила, подружка. Она спрыгнуть хотела, а Лизонька не дала. В последнее мгновенье вытащила. Нютка её тогда не увидела, но поняла, что жить хочет. А через месяц снова тут оказалась – ездила куда-то. И разглядела Лизоньку, как та на руки себе дула. Руки у неё почему-то всегда мёрзли. Тогда Нютка ей варежки свои и отдала. Она часто к Лизоньке приходит, конфеты приносит. Лизонька конфеты любит. А, вот она где!
У столба стояла девушка. Нет, не девушка – ангел! Белое платье, светлые локоны и сильные лебединые крылья за тонкой спиной.
- Привет, - неуверенно сказал Игорь. Он не знал, о чём обычно разговаривают с ангелами.
Лизонька в ответ улыбнулась, подошла и обняла Игоря, уткнувшись лицом ему в грудь. Свитер тут же пропитался слезами.
- Ну, не реви, - ласково улыбнулась бабушка, потрепав девушку по волосам.
Лизонька отпустила шею Игоря и посмотрела ему в глаза, а потом исчезла. Так же неожиданно, как и появилась.
- Почему она мне показалась? – помедлив, спросил он.
- А ты на ту девицу не пялился, - усмехнулась бабушка. – Значит, любить умеешь. Искренне, не за длинные ноги. Как жених её умел. Вот ты ей и понравился. Не такой ты, как все.
- Влюбилась? – удивился Игорь.
- Не-е-ет, любит она его одного. Да только не мертва Лизонька ещё, не могут они свидеться. .ну да ничего, придёт время – свидятся ещё. Шёл бы ты лучше домой, а не то закроют сейчас всё…
Только выйдя из метро Игорь понял, что бабушки со швабрами в метро если даже ещё и появляются, то только после закрытия. Да и не знают они, кто, когда и на кого пялился или нет. Вот такой вот парадокс.
Больше Игорь никогда не читал в вагонах. Бог знает, сколько ещё таких существ можно встретить в метро? Порой их даже не замечаешь. Только некоторые могут разглядеть за спиной крылья.
Со своей будущей женой Игорь тоже познакомился на Лубянке. Познакомился забавно – она на него упала. Вроде как, кто-то случайно толкнул. Только Игорь в тот момент увидел за спиной тогда ещё незнакомой девушки весело улыбающуюся Лизоньку. Увидел во второй и последний раз.
Каждый месяц он приходил на Лубянку за пять минут до закрытия и оставлял там коробку дорогих конфет.
Через год у него родилась дочь. Белокурая, светлоглазая, прямо ангелочек. А назвали малышку Елизаветой…

История Анны.
***
Шёл 1920 год. В Петербурге и сейчас холодные зимы, а в тогдашнем Петрограде было ещё морознее. Ветер сбивал с коротко стриженых локонов тёплую шапку. Дублёнка не спасала от дрожи. Но дрожь была далеко не от холода. Ноги Анны вязли в сугробах. Уже темнело. Она подошла к какому-то дому. Оглянулась – не дай Бог, кто заметит! – и тихо проскользнула внутрь.
Анна – девушка небогатая, но уважаемая в обществе. Она не могла поступить иначе. Так девушка говорила самой себе, идя по слабо освещённому коридору.
- А-а-а… пришла всё-таки? – улыбнулась ей бабушка. – Проходи.
Анна вошла, чуть поколебавшись, перешагивая порог. В центре большой светлой комнаты стоял стол с белой скатертью. Рядом ещё один, поменьше. С такой же белой скатертью. На нём лежали какие-то незнакомые Анне инструменты. Щипцы, ножницы… Страшно.
- Первый раз? – спросила бабушка, протирая спиртом руки. На ней был халат. Такой же белый, как и скатерти.
- Да, - дрожащим голосом ответила девушка.
- Наркоза нет, - предупредила старушка, протягивая Анне стакан спирта. – Пей.
Она послушно выпила. Анна подошла к столу.
- Что стоишь? Раздевайся, ложись… Руки давай.
- Зачем? – удивилась лежащая на столе девушка.
- Привязывать будем. Чтоб не дёргалась. Не передумала?
Анна молча мотнула головой. Не передумала.
- Да ничего, - голос старушки стал ласковее. – Ты не бойся, рука у меня набита – всё хорошо будет.
Судя по бряканью, бабушка взяла какой-то инструмент. Но Анна этого не видела. Она закрыла глаза.
- Не стану врать, что больно не будет. Но кричать не вздумай.
Анна не ответила. По щеке скатилась слезинка. Мучилась она не долго – минут через десять разум отключился то ли от боли, то ли от выпитого спирта…

Что-то противно пахнущее уткнулось Анне в нос. Она очнулась, огляделась, вспомнила, где находится…
- Ну? Очнулась? – улыбнулась бабушка. – Молодец. Не кричала.
- Да… - протёрла глаза Анна. – Спасибо.
- За что спасибо-то? Иди. Денег с тебя не возьму.
- Почему?
- Не берут за такое денег. Иди.
Анна оделась, причесала растрепавшиеся локоны.
- До свидания, - сказала она, стоя на пороге, который вчера перешагнула с таким трудом.
- Да не дай Бог ещё свидеться. Прощай. И… зайди сегодня в церковь.
- Хорошо, - кивнула Анна. – Я схожу.
Она вышла из дома. На улице уже было светло. Сколько же она проспала? Девушка остановилась напротив церкви, посмотрела на икону над входом, а потом резко развернулась и кинулась прочь. Она не обращала внимания на попадающий в сапожки снег, шапка потерялась где-то по пути. А уши резал детский крик.

***

Прошло двадцать лет. Шёл 1940. Анна жила в хорошей квартире вместе с мужем. Детей у неё не было. Однажды ей приснился сон. Перед ней стоял молодой человек.
- Кто ты? – спросила Анна.
- Меня зовут Алексей.
- Зачем ты пришёл?
- Предупредить. Скоро начнётся война.
- Чушь. У нас мирный договор с Германией.
- Нет, это не чушь. Скоро увидишь. Я лишь хотел предупредить. Уезжай из этого дома.
- Зачем? Дом в центре Ленинграда, здесь безопасно…
- Уезжайте! Едьте в область, в маленькие города подальше отсюда…
- ЗАЧЕМ?!
- Я не хочу, чтобы ты погибла.

Женщина проснулась в холодном поту.
- Сон… просто сон… - повторяла себе Анна. Она пошла на кухню за каплями.
- Девять… десять… - считала она. Руки тряслись. Ей давно не снились кошмары.
Успокоившись, Анна дождалась утра и стала уговаривать мужа переехать. Аргументов у неё не было, а про сон она ему не рассказала (равно как и про историю 1920 года). Но муж прислушался к её мольбам и они уехали из города.

***

Прошёл год. Анна не очень-то верила словам юноши из сна, к тому же, сны не повторялись. И в июне 1941 для неё, как и для всех жителей Советского Союза, нападение фашистов стало неожиданностью. Ей снова вспомнился Алексей.

Муж Анны ушёл на фронт, а женщина осталась в области за триста километров от Ленинграда. Но и она не сидела дома. Анна прошла курсы и работала медсестрой в местной больнице. Работы у неё хватало.

***

В следующий раз она вспомнила Алексея, когда узнала о блокаде Ленинграда. А ещё она узнала, что на дом, где она когда-то жила, упала бомба.

***

Во время Тихвинской операции Анна вместе с другими медсёстрами была там. В непосредственной близости от сражения. Один снаряд разорвался в считанных метрах от неё, когда та пыталась вынести раненного солдата. Женщину откинуло, но она выжила. К тяжело дышащей Анне подошли шестеро немецких солдат. Она не знала их языка, а потому не поняла, о чём они разговаривали.
- В лагерь заберут, - промелькнуло в голове у Анны, но сопротивляться она не могла, да и смысла не было.
- Отпустите её!..
На пути у них, откуда ни возьмись, появился молодой солдат в форме советской армии. Немец, держащий Анну под левую руку, что-то крикнул, и остальные открыли огонь, но пули будто бы облетали юношу. Тогда один из фашистов метнул нож. Молодой солдат поймал его на лету и отправил обратно. Лезвие воткнулось в плечо своему обладателю. Им оказался тот немец, что отдал приказ стрелять.
- Ещё ножи есть? – усмехнулся юноша. – Нет? Тогда, может, сбегаете, ещё поищете?
- Тварь! - по-русски выругался раненный немец и отбросил в сторону выдернутый из плеча нож.
Анну отпустили, она медленно опустилась на землю. Немцы окружили солдата. Одного юноша ударил прикладом ружья, другого ногой, третьего локтём… Раненный немец (видимо, особенно надоевший солдату) симметрично получил ножом во второе плечо. Что было дальше – Анна не видела…

Очнулась она, когда кто-то попытался её поднять. Открыв глаза, Анна с удивлением обнаружила себя на руках у того самого солдата. Помятый, с запёкшейся на скуле кровью, он уверенно шёл, унося Анну от места их встречи.
- Очнулась? – улыбнулся он. – Давно не виделись.
- Да… а где мы? Где немцы?
- Они больше не придут… надеюсь.
- Зачем ты меня спас?
- Я не хочу, чтобы ты погибла.
- Кто ты?
- Твой ангел-хранитель.
- Как ты это сделал? Нож поймал… Их было шестеро!
- Я же сказал: я не хочу, чтобы ты погибла. Сейчас я отнесу тебя подальше отсюда, к нашим. Даст Бог, ещё увидимся.

Всю дорогу они молчали. Юноша действительно отнёс Анну к своим. Там знакомые медсёстры уложили её на кровать и засуетились вокруг. Юноша вытер грязное лицо, и Анна узнала в нём Алексея.
- Ты?! – Она рывком села на кровати.
- Я, - спокойно ответил он и развернулся, чтобы уйти.
- Постой…
- Я же сказал: даст Бог – увидимся, - не оборачиваясь, ответил солдат.

***

Анна встала на ноги за несколько дней. И, выйдя из больницы, первым делом пошла в церковь. Впервые за двадцать один год. Но про встречу с Ангелом она никому не рассказала.

***

Через месяц Анне пришла похоронка на мужа. Связь с родственниками пропала, многие друзья погибли в блокадном Ленинграде. По-сути, кроме подружек-медсестёр у неё никого не осталось. Анна, бледная, как мел, вышла из госпиталя и пошла к пруду, сжимая в руках похоронку, шарф мужа (тот, что он, уходя, оставил на память) и, почему-то, белое полотенце…
Она поднялась на горбатый мостик, глядя перед собой ничего не видящим взглядом. И высота, и глубина была небольшой, но, если на душе ТАКАЯ боль, утонуть можно где угодно. Она перелезла через перила…
- Стой! – окрикнули её сзади.
Анна обернулась. От неожиданности она выронила полотенце и похоронку. Белое полотенце медленно опустилось на воду утонуло. Взгляд Анны стал осмысленным, пропала застилавшая глаза пелена, и только тогда она поняла, где находится. Анна вцепилась в перила, Алексей подошёл к ней и легко перекинул Анну обратно.
- Может, всё-таки объяснишь, кто ты?
- А ты не догадалась? – усмехнулся он. – Не нужно больше испытывать судьбу. Я уже не раз говорил, что не хочу, чтобы ты погибла… мама.
Ноги Анны подкосились, она прижалась к груди Алексея…

***

Они ушли, и о произошедшей на мосту истории напоминали только зацепившийся за тополь серый шарф, да плавающая неподалёку похоронка с растёкшимися чернилами. Куда они ушли? Никто не знает, так как больше никто и никогда не видел Анну. Одни говорят, что она всё же утопилась, другие - что сошла с ума. Но ни те, ни те не правы. Ходило много слухов. А некоторые говорят, что Анну с белым полотенцем до сих пор можно встретить на горбатом мосту.